Во-первых, форс-мажор не означает автоматического расторжения контракта. Главное условие — наличие причинно-следственной связи между санкциями или событиями в Украине и невозможностью выполнить контракт пострадавшей стороной. Для нас важно понимать, что действия являются чрезвычайными, неотвратимыми и объективными обстоятельствами для субъектов хозяйственной деятельности и/или физических лиц по договору, отдельным налоговым и/или другим обязательствам обязанностью, выполнение которых наступило согласно условиям договора, контракта, соглашения, законодательных или иных нормативных актов и выполнение которых стало невозможным в установленный срок вследствие наступления таких форс-мажорных обстоятельств (обстоятельств непреодолимой силы).

Пострадавшая сторона может заявить о фрустрации. В английском праве фрустрация означает непредвиденное событие, которое (i) делает исполнение договора невозможным или (ii) радикально меняет изначальные обязательства сторон. В таком случае договор прекращает действие и стороны освобождаются от обязательств. Из практики английских судов следует, что доказать фрустрацию сложнее, чем форс-мажор.

«К нам обращаются предприятия по вопросам, связанным с исполнением внешнеторговых контрактов», — подчеркнул в интервью Владимиру Волчкову (СБ) начальник юридического управления Белорусской торгово-промышленной палаты Виталий Вабищевич. Одна из причин обращений — подтверждение обстоятельств непреодолимой силы. С начала года в БелТПП поступило 130 пакетов документов. По ним уже выдано 47 заключений.

По мнению Виталия Вабищевича, не стоит торопиться отказываться от исполнения обязательств через механизм форс-мажора. Необходимо проанализировать все имеющиеся правовые пути решения проблем. Тем более, в ряде случаев у белорусских компаний вместо слабой юридической позиции оказывается сильная.

Например, обращается в БелТПП наша компания: из-за санкций не может осуществить платеж западному партнеру. Зарубежные контрагенты начинают предъявлять претензии. «Но когда начинаем анализировать контракты, видим: по условиям договора белорусская компания исполнила свои обязательства, когда средства были списаны с ее счета в банке», — объясняет Виталий Вабищевич. Соответственно, белорусское предприятие является добросовестным партнером. «А если до иностранного контрагента не доходят средства, то это не наша, а его проблема», — утверждает Виталий Вабищевич.

Если белорусская компания не может выполнить свои обязательства из-за западных санкций, то это форс-мажор в первую очередь не для наших субъектов хозяйствования, а для зарубежных фирм, правительства которых, введя рестрикции, сбили их рабочий ритм. «К сожалению, нередко дело даже не в санкциях, а в желании иностранных контрагентов под их прикрытием освободиться от обязательств», — констатирует специалист. И одна из задач юристов — разобраться, подпадает ли под санкции конкретный, например, станок с ЧПУ (или другой товар) либо же нежелание выполнять контракт — недобросовестное поведение зарубежной фирмы. Такое сегодня, увы, тоже нередко случается.

Или еще один пример. Западный поставщик медицинского оборудования ссылается на санкции, утверждая, что не может из-за них осуществить поставку, и требует от белорусского партнера расторгнуть договор и покрыть все расходы. «Но когда анализируем контракты, видим: зарубежная компания не может в соответствии с условиями контракта ссылаться на форс-мажор», — говорит Виталий Вабищевич. В таком случае сильная позиция — у белорусской компании.

«Многие проблемы необходимо решать не через форс-мажор, а путем поиска сильных юридических позиций и выгодных для белорусского субъекта решений», — считает специалист.

БелТПП запустила горячую линию, чтобы оперативно консультировать наши предприятия. Также создана информационная платформа «proБИЗНЕС в условиях санкций». На ней аккумулированы в единую базу данных все санкции и ограничения, которые введены против Беларуси, со ссылками на все юридические нормы и официальные документы.